Мы купили этот дом поздней осенью, в ноябре. Настоящий деревенский дом, стоящий на краю села, с печками и подвалом, полным зимних яблок. Прежние хозяева оставили нам немудрящую деревенскую мебель, запас дров на зиму и два сундука советов по ведению хозяйства, главными из которых был совет смотреть в оба, запираться на ночь и никого не пускать во двор, а лучше всего сразу завести приличную собаку. Приличную не в смысле поведения, а размеров. «101-й километр, видите ли, контингент тут… особенный. В каждой семье либо кто-то сидит, либо уже отсидел. С собачкой не тяните».
С собаки мы и начали, купив у друзей в питомнике толстолапого флегматичного щенка кавказца. С ним и приехали в первые же выходные – отмечать новоселье и заселяться.
Пока разгрузили машины, осмотрели дом и нажарили шашлыков – с неба посыпалась снежная крупа. Щенок, радостно обнюхавший и пометивший каждую кочку участка, залёг в будку. А мы заскучали, придумывая себе какое-нибудь занятие на длинный ноябрьский вечер.
- Давайте попробуем затопить баньку?
- После баньки бы плюхнуться куда-нибудь в холодную воду, а там ни купели, ни душа нет. Не из ковшика же поливаться…
- А пруд-то на что?
- Так до пруда по всему участку голышом скакать. Соседям-нудистам в этой деревне вряд ли обрадуются.
- А мы в простыни завернемся и прошмыгнем. В простынях-то можно…
Так и сделали. Растопили баньку. Жар она держала крепко, в маленькой парилке с влажным паром можно было находиться минут десять даже самым закаленным парильщикам.
- Ну что, все напарились, побежали на пруд?
- Да погоди ты, там холодрыга, вода в пруду уже и ледком подернулась. Надо напариться так, чтоб уже терпежу никакого не было. Ну, поддай еще.
И еще, и еще. Красные, как вареные раки, мы столпились в предбаннике, закутавшись в простыни, словно привидения.
- Ну что, побежали?
- АААААААААА!!!!!
Дверь из бани открылась, окутав нашу толпу паром, и, сверкая голыми пятками, мы понеслись к пруду.
- УУУУХ!!! Ого-го!!!!
Простыни полетели на мостки и мы бултыхнулись в темный пруд. Брызги, шум, крики, хохот!! Ледяная вода иголками пощипывает кожу – два гребка – и ты уже на другой стороне пруда, под ветками ивы. Красота, сказка, тело легкое, кажется – вот –вот взлетишь и… веселый толстолапый щенок, услышав шум и хохот, стрелой выскочил из будки, радостно завилял хвостом, разулыбался во всю свою зубастую пасть, и в мгновение ока схватил лежащие на мостках кучей простыни. Вот оно - счастье! Простыни хлещут по морде, щенок мотает головой, треплет эти тряпки, народ из пруда громко кричит, щенок несется вдоль участка, подметая его простынями…
Из зеленого пруда выскочил синий от холода человек и побежал за щенком. Ура, погоня! Человек схватил полотенце за один конец, щенок уперся всеми четырьмя лапами, завилял хвостом и зарычал, предлагая разделить удовольствие.
Замерзшие так, что пупырышки на коже стучали друг об друга, мы сидели в пруду и совещались:
- Надо в баню бежать. Не отнять у него простыни-то. Тоже, понимаешь, игрушку себе нашел.
- Да как бежать-то? Голышом! На виду у всей деревни?!
- Давайте кто-нибудь прокрадется к дому и притащит одежды.
- А давайте лучше кто-нибудь прокрадется к собачке и заберет у нее простыни.
- Ха, догонишь его! Вишь, веселится, круги нарезает!
Ноябрь. Шестеро синих голых людей в сумерках гуськом выбираются из пруда и, стыдливо прячась друг за друга, трусят в баню. Щенок, бросив, наконец, изгвазданные, порванные простыни, задорным радостным лаем созывает жителей деревни полюбоваться на…
С собаки мы и начали, купив у друзей в питомнике толстолапого флегматичного щенка кавказца. С ним и приехали в первые же выходные – отмечать новоселье и заселяться.
Пока разгрузили машины, осмотрели дом и нажарили шашлыков – с неба посыпалась снежная крупа. Щенок, радостно обнюхавший и пометивший каждую кочку участка, залёг в будку. А мы заскучали, придумывая себе какое-нибудь занятие на длинный ноябрьский вечер.
- Давайте попробуем затопить баньку?
- После баньки бы плюхнуться куда-нибудь в холодную воду, а там ни купели, ни душа нет. Не из ковшика же поливаться…
- А пруд-то на что?
- Так до пруда по всему участку голышом скакать. Соседям-нудистам в этой деревне вряд ли обрадуются.
- А мы в простыни завернемся и прошмыгнем. В простынях-то можно…
Так и сделали. Растопили баньку. Жар она держала крепко, в маленькой парилке с влажным паром можно было находиться минут десять даже самым закаленным парильщикам.
- Ну что, все напарились, побежали на пруд?
- Да погоди ты, там холодрыга, вода в пруду уже и ледком подернулась. Надо напариться так, чтоб уже терпежу никакого не было. Ну, поддай еще.
И еще, и еще. Красные, как вареные раки, мы столпились в предбаннике, закутавшись в простыни, словно привидения.
- Ну что, побежали?
- АААААААААА!!!!!
Дверь из бани открылась, окутав нашу толпу паром, и, сверкая голыми пятками, мы понеслись к пруду.
- УУУУХ!!! Ого-го!!!!
Простыни полетели на мостки и мы бултыхнулись в темный пруд. Брызги, шум, крики, хохот!! Ледяная вода иголками пощипывает кожу – два гребка – и ты уже на другой стороне пруда, под ветками ивы. Красота, сказка, тело легкое, кажется – вот –вот взлетишь и… веселый толстолапый щенок, услышав шум и хохот, стрелой выскочил из будки, радостно завилял хвостом, разулыбался во всю свою зубастую пасть, и в мгновение ока схватил лежащие на мостках кучей простыни. Вот оно - счастье! Простыни хлещут по морде, щенок мотает головой, треплет эти тряпки, народ из пруда громко кричит, щенок несется вдоль участка, подметая его простынями…
Из зеленого пруда выскочил синий от холода человек и побежал за щенком. Ура, погоня! Человек схватил полотенце за один конец, щенок уперся всеми четырьмя лапами, завилял хвостом и зарычал, предлагая разделить удовольствие.
Замерзшие так, что пупырышки на коже стучали друг об друга, мы сидели в пруду и совещались:
- Надо в баню бежать. Не отнять у него простыни-то. Тоже, понимаешь, игрушку себе нашел.
- Да как бежать-то? Голышом! На виду у всей деревни?!
- Давайте кто-нибудь прокрадется к дому и притащит одежды.
- А давайте лучше кто-нибудь прокрадется к собачке и заберет у нее простыни.
- Ха, догонишь его! Вишь, веселится, круги нарезает!
Ноябрь. Шестеро синих голых людей в сумерках гуськом выбираются из пруда и, стыдливо прячась друг за друга, трусят в баню. Щенок, бросив, наконец, изгвазданные, порванные простыни, задорным радостным лаем созывает жителей деревни полюбоваться на…
